Интервью президента Аль-Асада российскому агентству “Спутник”

Москва – САНА

16-03-2023

Президент САР Башшар Аль-Асад подтвердил, что его визит в Москву и переговоры с президентом России Владимиром Путиным откроют новый этап в отношениях и сотрудничестве между двумя странами, поскольку была достигнута договоренность о реализации 40 инвестиционных проектов в дополнение к развитию совместного сирийско-российского видения действий на следующем этапе в свете меняющихся альянсов в мире.

Президент Аль-Асад в интервью российскому агентству “Спутник” подчеркнул, что его встреча с Эрдоганом состоится, когда Турция будет готова в ясной форме и без какой-либо неопределенности к полному выводу (турецких военных) с территории Сирии, прекращению поддержки терроризма и возвращению ситуации к той, какой она была до начала войны в Сирии.

Вопрос 1:

– Господин президент, большое спасибо за то, что вы встречаетесь с нами сразу после важных переговоров с президентом Путиным. Это была очень большая делегация, которая приехала из Сирии в Москву. Это очень важные переговоры. Впервые делегация была столь представительной. Скажите, каковы основные результаты вашей встречи? Что нового будет в российско-сирийских отношениях?

Президент:

– В прошедшие годы, в годы войны в Сирии, встречи с президентом Путиным всегда касались важных тем. Мы можем сказать, что все визиты были важными, но этот визит отличался особой важностью по двум аспектам. Первый аспект – политический, это первая встреча между мной и президентом Путиным после начала войны на Украине и, возможно, после окончания кризиса, связанного с коронавирусом, потому что коронавирус и война на Украине повлияли на общую ситуацию в мире. Сейчас мы видим, что альянсы и расклады в мире изменились. Необходимо было обсудить, проанализировать эту ситуацию, чтобы выработать совместное сирийско-российское видение, посредством которого мы определим, как будем взаимодействовать на следующем этапе.

С другой стороны, совместная росийско-сирийская комиссия несколько раз проводила встречи, однако их результаты не были такими, к которым мы стремимся. Есть и торговый обмен, и развитие, но они пока слабые.

В этот раз заседание совместной комиссии отличалось тем, что было сосредоточено на вопросах, в частности, инвестиционных проектов, а также на соглашении, которое будет подписано. Оно касается 40 конкретных инвестиционных проектов в области энергетики, электричества, нефти, транспорта, жилищного строительства, сфер, связанных с промышленностью, и многих других областей, но с четко определенными проектами. Также к ним были добавлены механизмы для контроля и успешного выполнения этих проектов. Это что касается экономической стороны, и это новый этап в отношениях. Посетившая Россию делегация была большой, потому что работа над этим соглашением длилась не месяцы, а годы, но интенсивная работа шла последние месяцы.

Второй момент – это глобальные преобразования, но нас в урегулировании волнует в первую очередь турецкий вопрос, переговоры с турецкой стороной, учитывая, что она является частью войны в Сирии, где присутствуют ее силы, оккупирующие территорию.

Вопрос 2:

– Если говорить о торгово-экономическом сотрудничестве, можно ли определить точную или приблизительную сумму, на которую было подписано соглашение?

Президент:

– Нет, сейчас идет рассмотрение проектов, соглашение будет подписано позднее в течение нескольких недель, однако этот пункт был оставлен на усмотрение каждой компании и каждого проекта. Каждый проект будет оцениваться по отдельности позднее. Это часть механизма контроля за осуществлением проектов и их успехами. Однако это будет позднее. Идея была в том, что в настоящее время целей соглашения больше, чем цифр.

Вопрос 3:

– В эти дни мы все скорбим и поддерживаем народ Сирии, который пострадал от страшного землетрясения. Россия пришла на помощь. Наше агентство Sputnik тоже сделало свой вклад. Мы собрали 25 тонн гуманитарных грузов и передали их в Хаму – в детскую больницу. Обсуждалась ли дополнительная помощь в преодолении последствий землетрясения на вашей встрече с президентом Путиным и в ходе встречи делегаций?

Президент:

– Эта тема не была ключевой на переговорах сегодня. Я выразил слова благодарности президенту Путину и российскому правительству за помощь, поскольку российское правительство начало этим заниматься и российская армия участвовала в спасательных операциях с первых часов, и эта помощь продолжается.

Однако есть и другой аспект поддержки, связанной с землетрясением. Он связан с восстановлением и возвращением перемещенных лиц в свои дома.

Перед тем как просить помощи какой-либо другой стороны в этом жизненно важном вопросе на следующем этапе, мы должны создать в Сирии механизмы и структуры, ответственные за процесс восстановления, и это то, над чем мы работаем.

В основе – просьба к странам участвовать вместе с нами в процессе восстановления и возвращении временно перемещенных лиц в их родные дома или другие места проживания.

Вопрос 4:

– В эти дни будет 20 лет с того момента, когда США вопреки Уставу ООН напали на Ирак. С тех пор действия Вашингтона вызвали огромное количество жертв. Люди гибли в Сирии, сейчас гибнут на Донбассе – это все результат достаточно агрессивной политики США и их союзников. Как можно это остановить?

Президент:

– Нам необходимо действовать в нескольких направлениях одновременно, чтобы прийти к этому результату. США остаются державой, даже если они движутся по наклонной. Но мы не можем сказать, что есть какое-то государство, которое остановит американскую агрессию, длящуюся как минимум три десятилетия с развала СССР или даже больше – со времен Корейской войны.

Однако есть различные методы. Если мы говорим о политической деятельности, то необходима коалиция ряда стран. У России и КНР значительная ответственность в этом плане. Есть и страны БРИКС, есть другие страны, которые стали отдаляться от США и терять веру в Вашингтон, чувствуя, что США являются угрозой мировой стабильности. Когда мы говорим США, то подразумеваем западный блок в политическом аспекте.

С другой стороны, флоты США в мире присутствуют ради обслуживания одной вещи, все войны служат ей – это американский доллар.

Далее, когда будет иметься экономическая коалиция, то появится альтернатива доллару от любого государства, и тогда США не будут способны определять судьбу мировой экономики и народов, и тогда и настанет конец этим войнам.

Если мы говорим о политических, финансовых и экономических аспектах, то как я уже упомянул, есть страны БРИКС, часть этой коалиции. Постепенно формируется мировое общественное сознание, и через определенный период времени США, которые осаждают мир, окажутся осажденными и в итоге окажутся в изоляции.

Это государство (США), желающее завоевать весь мир, не сможет пожинать плоды завоевания и тогда мир изменится.

Вопрос 5:

– Вы упомянули спецоперацию, и это первая ваша встреча с президентом Путиным после ее начала. На самой встрече вы выразили поддержку действиям России. В чем эта поддержка может выражаться? И есть ли сирийские граждане, которые как добровольцы участвуют на стороне России в этой спецоперации? Сколько их?

Президент:

– Если добровольцы отправятся туда, то не от сирийского государства – они обратятся напрямую к тем российским органам, которые занимаются этим вопросом, а мы знать об этом не будем. Однако безусловно сирийский народ с большим воодушевлением поддерживает Россию по ряду причин.

С одной стороны, это солидарность, так как РФ поддержала сирийцев в борьбе против терроризма, с другой – есть более глобальный взгляд на эту войну: именно эта война начнет менять всемирный баланс, так как частично страдания Сирии, Ирака и многих других стран вызваны однополярным миром.

Когда РФ победит в этой войне, как того желает большинство сирийцев, то обязательно возникнет новый мир – более безопасный и спокойный. Таково реальное воздействие этой войны на восприятие сирийцев.

Вопрос 6:

– Если говорить о политической поддержке, признает ли Сирия Россию в новых границах? Признает ли Сирия новые регионы в составе России?

Президент:

– Мы признали эти регионы до того, как они присоединились к России, поскольку там были референдумы, результаты которых были объявлены, и мы их признали. Еще до того, как состоялись эти референдумы, я принял делегацию Донбасса за несколько месяцев до войны и заявил им, что мы готовы признать вас сейчас. Затем мы сказали им, что признали вас еще до России. Этот вопрос для нас ясен с самого начала, и мы не будем колебаться в своей позиции. Позиция Сирии – четкая и в то же время решительная, у нас есть убежденность по этому вопросу, не только ради дружбы с Россией, но и потому, что эти территории – территории России. Это известно на протяжении истории. Они были переданы Украине, возможно, около 100 лет назад, я думаю, что во времена Ленина. На них проживают российские граждане, и факты на местах свидетельствуют о том, что это российская земля. Мы убеждены в этой позиции.

Вопрос 7:

– Сирия признает новые границы России?

Президент:

– Конечно. Я говорю, что это российские территории, и даже если бы не случилась война, это исторически российские территории.

Вопрос 8:

– Если говорить о глобальных последствиях. Сейчас многие спорят, приведет ли этот конфликт к третьей мировой войне. Как вы считаете?

Президент:

– Я считаю, что третья мировая война идет, однако отличается по форме. Я имею в виду, что раньше мировые войны были традиционными: армии нескольких государств действовали против нескольких других. Сейчас эта ситуация существует, однако из-за современного оружия, особенно ядерного, есть сдерживающая сила от традиционной войны, поэтому войны идут в сторону прокси-войн. Поэтому Зеленский сегодня ведет войну от лица Запада своей армией, конечно, из нацистов. То же самое, террористы – это армии, действующие от лица Запада в Сирии и других регионах.

Вопрос 9:

– Можете ли вы подтвердить сообщения сирийского агентства САНА о том, что США продолжают подготовку боевиков на своих базах на территории Сирии, где они находятся незаконно, например, в Ат-Танф?

Президент:

– Мы напрямую сталкиваемся с террористическими группировками рядом с районом Ат-Танф и, конечно, мы знаем по этим столкновениям и от задержанных лиц, откуда они пришли. Ат-Танф представляет собой целый лагерь террористов, и у него нет другой цели. Что получают США от присутствия в этом районе в сердце пустыни? Нет сомнений, что у них лагеря для террористов, в которых находятся десятки тысяч со своими семьями. Время от времени они отправляют этих людей для совершения терактов против Сирийской армии с целью рассеять подразделения по разным направлениям. Мы уверены в этом, доказательства в действительности имеются.

Вопрос 10:

– Есть ли информация, что боевики оттуда перебрасываются на Украину?

Президент:

–Касаемо этого у нас нет доказательств, но это вполне ожидаемо. США перебрасывают террористов из одного места в другое, помимо того, что террористы передвигаются самостоятельно. Но террористы в Сирии – это те, кого в скобках называют “исламские террористы”, кто прикрывается религией. На Украине нет религиозной войны, а они, судя по роликам, циркулирующим в интернете, там присутствуют. Они поехали туда не из-за идеи джихада. Определенно, что кто-то забросил этих террористов и, несомненно, это происходило под патронажем США и их агентов из западных стран.

Это традиционная тема, которая поднимается постоянно и не связана ни с Сирией, ни с Украиной, это связано с механизмом действий Америки и стран Запада в вопросе использования терроризма в качестве своего агента в проводимых ими войнах.

Естественно, что есть террористы, которых перебросили из других регионов, в том числе из Сирии, для того чтобы они воевали с Россией на Украине.

Вопрос 11:

– Еще одна большая проблема – угроза попадания того оружия, которое Запад в неограниченном количестве поставляет на Украину, в руки международных террористов, в том числе на Ближний Восток, в том числе в Сирию. Это могут быть разные вооружения, в том числе и ЗРК. Есть ли у вас такие опасения, что поставки оружия на Украину наводнят незаконным оружием Ближний Восток?

Президент:

– У нас нет опасений по простой причине – оружия, которое будет поступать непосредственно от Запада этим террористическим группировкам, гораздо больше, чем то, которое просочится. И это оружие в любом случае придет. США постоянно ищут террористов, чтобы их завербовать и обеспечить всеми видами оружия. Если же будут коррупция, продажа и утечка оружия, то это произойдет, но оно будет составлять лишь малую долю того, что будет приходить этим террористическим группировкам непосредственно от США. Конечно, это было в Сирии. Например, Франция отправила террористам новейшие противотанковые ракетные комплексы. Безусловно, по американскому указанию. США предоставили им современные передовые ракеты ПВО. Все спутники у террористов есть. Что значит утечка небольших запасов оружия? Ничего. У них все есть, они – альтернативная армия регулярной армии США и остальных государств-участников НАТО. Это правда.

Вопрос 12:

– Это вызывает необходимость расширения в том числе и военного сотрудничества между Россией и Сирией. Обсуждалась ли эта тема сейчас? Заинтересованы ли вы в том, чтобы это сотрудничество расширялось? Заинтересованы ли вы, например, в увеличении количества военных баз РФ?

Президент:

– Конечно, сегодня мы обсуждали военное сотрудничество, была проведена встреча двух министров обороны. Обычно мы не объявляем, какого рода сотрудничество будет осуществляться между нами и Россией. Потому что это военный вопрос, который всегда имеет своего рода секретность. Это естественно. А что же касается военных баз, то это связано с общим видением, которое имеет и политический, и военный аспект. С военной точки зрения мы не обсуждали этот вопрос. Что же касается политического аспекта, то вопрос военных баз не должен увязываться с вопросом борьбы с терроризмом. Борьба с терроризмом — это сегодняшняя тема, но она временная. Российское же военное присутствие в любой стране не должно основываться на чем-либо временном. Мы говорим о международном балансе, и присутствие России в Сирии имеет значение, связанное с балансом сил в мире как страны, расположенной на Средиземном море. Сверхдержавы сегодня не могут защищать себя или играть свою роль, находясь внутри своих границ, они должны делать это за их пределами посредством союзников в мире или при помощи баз. Мы полагаем, что если у России есть желание расширить базы или увеличить их количество, то это вопрос технического или логистического характера. Если есть такого рода желание, то мы считаем, что расширение российского присутствия в Сирии – это хорошо, это послужит этой идее. Также, как если это расширение произойдет и в других странах, возможно, в других регионах, то это послужит той же идее. И, да, мы говорим, что это то, что может быть необходимо в будущем.

Вопрос 13:

– Если говорить о размещении гиперзвукового оружия. Как вы считаете оно может быть размещено в Сирии, например, корабли с ракетами “Циркон”?

Президент:

– Разница в качестве оружия, а принцип тот же. Конечно, если вы собираетесь создавать базы, цель не в том, чтобы сделать базы слабыми с военной точки зрения. Предполагается, что базы будут для того, чтобы иметь сдерживающий или уравновешивающий эффект, они должны быть вооружены лучшим оружием, это естественно и логично. Будут ли это гиперзвуковые ракеты или любое другое более совершенное оружие сейчас и в будущем, принцип конечно один и тот же, о котором я говорил.

Вопрос 14:

– Обсуждается ли поставка в Сирию других систем ПВО с учетом того, что сейчас удары по территории Сирии с воздуха интенсифицируются? С-400 или какие-либо другие системы ПВО меньшего радиуса действия?

Президент:

– Как я уже сказал, сегодня состоялась встреча двух министров обороны, на которой они обсудили все военные аспекты. Но мы не можем афишировать, какие специальные военные вопросы обсуждались, особенно в том, что касается темы вооружений.

Вопрос 15:

– Перейдем к экономическому сотрудничеству. Вы уже сказали, что проекты готовятся в различных сферах экономики. Какие компании будут участвовать?

Президент:

– Сегодня были представлены темы необходимых проектов, обсуждавшихся совместной комиссией в течение последних дней. После подписания соглашения об этих проектах будет объявлено, после чего заинтересованные компании смогут подать заявку для участия в этих проектах. Это динамика, с которой будет действовать это соглашение. Что же касается названий компаний, оценочной стоимости проектов, то фактическая стоимость будет известна позже, когда компании подадут заявку, и с ними будут вестись переговоры по этим проектам.

Вопрос 16:

– Вы упомянули отношения с Турцией. Безусловно, это важный вопрос. Каким образом Москва сейчас помогает Сирии и Турции наладить эти отношения? Возможна ли ваша встреча с президентом Эрдоганом?

Президент:

– Из-за войны и негативной роли, которую сыграла Турция в этой войне, поддержки Анкарой террористов в Сирии, по причине того, что часть турецкой армии вошла на территорию Сирии, прямые контакты между нами и турецкой стороной были невозможны. Для нас Турция – это государство-оккупант. Здесь кроется важность роли РФ ввиду того, что у Москвы есть контакты с турецкой стороной и хорошие отношения с сирийской.

Мы доверяем российской стороне, так как она сыграла роль посредника для облегчения этих контактов, при этом в рамках основ, на которых зиждется российская политика. Среди этих основ: уважение международного права, признание суверенитета государств, неприятие терроризма, уважение территориальной целостности Сирии и суверенитета сирийского государства на его территории, необходимость вывода нелегитимных иностранных вооруженных сил из Сирии.

По нашему мнению, любая вещь может изменить ход войны и направить ее к завершению, полностью вернув сирийцам их права, оккупированные территории, полный суверенитет сирийского государства. Нам необходимо двигаться в этом направлении и пытаться. Может быть, иногда у нас мало надежды на то, что будут получены реальные результаты, однако нам нельзя терять ни одного шанса, не попытавшись воспользоваться этой возможностью. Ведь именно эта возможность, несмотря на очень слабую надежду, может оказаться тем самым решением.

Вот над чем работает Россия совместно с Сирией, предпринимая попытки, наряду с известными вам другими попытками: есть переговоры в Женеве, в Астане и других городах. У всех этих (переговоров) одна цель – восстановление стабильности в Сирии.

Что касается встречи с Эрдоганом, то это связано с достижением этапа, когда Турция будет готова в ясной форме и без какой-либо неопределенности к полному выводу (турецких военных) с территории Сирии, прекращению поддержки терроризма и возвращению ситуации к той, какой она была до начала войны в Сирии. Это единственный вариант, при котором может состояться моя встреча с Эрдоганом. Кроме этого – какова ценность такой встречи и зачем ее устраивать, если она не приведет к окончательным результатам для войны в Сирии?

*О.Н./М.К.