Сирийское арабское информационное агентство САНА Сирийское арабское информационное агентство САНА
Related Articles
Дамаск – САНА
16-12-2019
Президент Башшар Аль-Асад в интервью китайскому телеканалу «Феникс» подтвердил, что выдвинутая Китаем инициатива «Один пояс – один путь» представляет собой стратегический перелом в международных отношениях, поскольку она опирается на партнерство и общие интересы, а не на попытки гегемонии, осуществляемые Западом. Китай – великая держава – опирается на своих верных друзей, учитывает взаимные интересы и равноправна в своих отношениях со всеми государствами на мировой арене, что способствует стабильности и процветанию в мире.
Говоря о незаконном военном присутствии США в Сирии, президент вновь указал, что нет перспективы для их присутствия, рано или поздно они будут вынуждены уйти с сирийской территории. Он отметил, что американцы не только грабят сирийскую нефть и продают ее Турции, но и напрямую взаимодействуют с террористами ДАИШ и «Джебхат Ан-Нусры» в качестве инструментов для реализации своих агрессивных планов, которые, в конечном счете, обречены на провал.
Ниже приводится полный текст интервью.
Журналист:
Господин президент, большое вам спасибо от имени китайского телеканала «Феникс» за то, что приняли нас и согласились дать интервью.
Президент:
Добро пожаловать.
Вопрос:
Господин президент, позвольте мне начать прямо… Сирия смогла добиться многого в борьбе с терроризмом и вернула обширные территории своей земли. В настоящее время с чего вы начнете восстановление в Сирии?
Президент:
На самом деле мы не ждали окончания определенного этапа войны, чтобы начать восстановление, оно начиналось прямо после освобождения каждого района, большого или маленького, селения или города. Восстановление проходит поэтапно. Первый этап – восстановление инфраструктуры, особенно водоснабжения и электроснабжения, затем государство переходит к восстановлению школ, медицинских пунктов и больниц. Но наиболее важным этапом, который последует позже и который представляет для нас самую большую проблему, является восстановление образа жизни, особенно в экономическом аспекте. Это требует больших усилий и условий внутри страны, причем внешняя сторона оказывает негативное влияние, замедляя процесс, это блокада, навязанная Сирии западными странами. Итак, восстановление началось, но нам нужно больше инвестиций, как внутренних, так и внешних, для его широкого запуска.
Вопрос:
Господин президент, здесь возникает вопрос: в каких областях Сирия нуждается в помощи дружественных стран, в том числе Китая?
Президент:
Китай оказывает помощь в процессе восстановления, но с гуманитарной стороны. Как я уже говорил вначале, жизнь начинается с воды и электричества. Китай поддерживает нас в этой области через гуманитарную помощь, которую мы используем в наиболее нуждающихся районах. В последние годы не было обстоятельных разговоров с друзьями, в частности с Китаем, по вопросу восстановления в связи с тем, что ситуация с безопасностью не подходила для широкого начала этого процесса, но с освобождением большинства регионов мы начали диалог с рядом китайских компаний в этой области.
Как я отметил, самый важный этап и вызов – это восстановление экономической жизни, и мы надеемся, что китайские компании начали изучать сирийский рынок, который в условиях безопасности развивается ускоренными темпами. Теперь необходимо начать поиск инвестиционных возможностей. Известно, что восстановление стран, частично или полностью разрушенных войной, представляет собой выгодную инвестиционную среду. Это не только кредиты или безвозмездная помощь, это выгодный инвестиционный процесс в полном смысле слова.
В настоящее время мы начали переговоры с рядом китайских компаний для обхода санкций и их выхода на сирийский рынок, поскольку процесс выгоден. Но у инвестиционных компаний остается беспокойство по поводу возможных санкций против них. Мы обнаружили определенные формулы, которые обеспечат безопасный выход на сирийский рынок, что будет способствовать процессу восстановления Сирии. Я хочу подчеркнуть, что эта помощь является не только экономической. Когда мы говорим о восстановлении, то это означает содействие стабильности в Сирии по двум причинам: во-первых, возвращение миллионов из-за рубежа в свои районы за последние два года и возможности трудоустройства недостаточно доступны…, и это само по себе является катализатором для вмешательства извне и террористов.
Второй момент заключается в примирении, которое идет в Сирии, часть соглашений была заключена с силами, работавшими в какой-то период с террористами, а сейчас они сложили оружие и решили вернуться к нормальной жизни. Это возвращение требует создания рабочих мест. Таким образом, вклад Китая и других дружественных стран в этот вопрос очень важен, как и военный вклад в восстановление стабильности в Сирии, сокрушение терроризма и борьбу с террористами.
Вопрос:
Какие ощутимые меры может предпринять сирийское правительство для привлечения инвесторов из Китая и других дружественных стран?
Президент:
Любой инвестор требует безопасности, когда речь идет о стране, которая вышла или выходит из войны и прошла большие этапы в этом направлении. Инвестор, прежде всего, интересуется безопасностью, и мы стараемся это обеспечить через ежедневную борьбу с террористами и освобождение районов одного за другим.
Что же касается инвестиционной среды, то существует безопасное инвестирование, в чем нуждается инвестор, это страна, переживающая войну, или без войны. Здесь мы работаем по двум факторам: первый – это срочный, улучшение инвестиционной среды через ряд мер, связанных с этой средой, таких как ясность и прозрачность в объяснении прав и обязанностей инвесторов в стране. Со всеми этими факторами мы пытаемся формировать ясный кодекс, чтобы инвестору было все понятно. Второй и самый важный – это изучение закона об инвестициях, и мы преодолели большие этапы в этом направлении – в совершенствовании закона об инвестициях, чтобы он был подобен многим инвестиционным законам, существующим в других странах мира.
Вопрос:
Господин президент, есть ли какие-то конкретные меры для создания безопасной инвестиционной среды, которые гарантировали бы китайскому инвестору безопасность? Китайский инвестор очень этим озабочен.
Президент:
Существуют два вызова. Первый – нет достаточных и активных финансовых каналов между Сирией и Китаем. Одной из причин этой проблемы является блокада; необходимо найти решение, если мы хотим, чтобы инвесторы приехали в Сирию. Это решение должно быть принято финансовыми структурами обеих стран. Это требует обсуждения и диалога на уровне государств, это главное препятствие, его необходимо решать. Второй вызов – это боязнь многих китайских компаний. В настоящие время есть компании, которые посылают в Сирию своих экспертов. Это хороший шаг, но когда речь идет о крупных китайских вложениях, им необходимо дать гарантии соответствующих органов, таких как Управление по гарантиям инвестиций в Китае, чтобы оно поощрило инвесторов вложиться в районы, которые стали полностью безопасны. Вы можете рассказать о реальной картине в области безопасности, которая была достигнута в Сирии недавно.
Журналист:
Это значит, что сирийское правительство гарантирует безопасность китайским компаниям, которые могут приехать в Сирию, и нет никакой проблемы в плане безопасности?
Президент:
Абсолютно верно.
Вопрос:
Господин президент, хочу спросить об инициативе «Один пояс – один путь». В общем как вы смотрите на эту инициативу?
Президент:
Со стратегической точки зрения можно сказать, что это переворот на международном уровне, переворот типа международных отношений. Если посмотреть на сегодняшний мир, то можно увидеть попытки гегемонии Запада во главе с США, а перед этим был этап холодной войны, который заключался в борьбе между государствами. Этот конфликт зависит от уровня контроля каждого поля группой государств для реализации их интересов в противостоянии другому полю государств. Перед этим была Вторая мировая война – это этап полной колонизации, которая определила интересы народов и в какую сторону им идти, эти интересы не были обоюдными (народа и колонизаторов). В настоящее время великие державы, такие как Китай, пытаются укрепить свою репутацию. Это не имеет негативного значения, а репутация заключается в зависимости от общих интересов друзей. Когда в Сирии мы думаем быть частью Шелкового пути, а Сирия – маленькое государство по международным географическим меркам, по численности населения и экономическим показателям…
Журналист:
Но она исторически располагалась на Шелковом пути?
Президент:
Точно, на Шелковом пути. Но важнее – то, что новая инициатива, хоть и исходит из истории, но соответствует XXI веку, она предполагает равноправные взаимоотношения: когда мы – часть этого пути, и Китай относится к нам как к равному, а не как большое государство к маленькому. Есть общие интересы Сирии и Китая, всех других стран, которые находятся на этом пути. Есть другая сторона – это отношения со всеми государствами, которые находятся на этом пути. Это цивилизованные, культурные отношения, которые в итоге приведут к развитию и улучшению социальных, экономических и стратегических аспектов жизни этих стран. Это означает больше стабильности в мире. Это противоречит всему тому, что мы изучали в современной и древней истории мира. Мы видим в Шелковом пути стабильность и процветание.
Вопрос:
Сирия, со своей стороны, выразила желание внести свой вклад в инициативу «Один пояс – один путь». Есть ли прогресс в этом направлении?
Президент:
На самом деле за прошедший этап, то есть в первые годы войны, и из-за отсутствия стабильности она не была в нашем приоритете, нелогично было обсуждать вопросы инфраструктуры, когда речь шла о жизни или смерти, я имею в виду Сирию как страну. В настоящее время с преодолением этого этапа, начала стабильности и движения экономического колеса в Сирии мы открыли серьезный диалог с китайским правительством о том, как Сирия может стать частью Шелкового пути. Сирия не находится на пути, есть различные маршруты, Сирии нет ни в одном из них, но это не помешает, чтобы стать частью Шелкового пути – это научная, культурная и образовательная часть, проходящая через Сирию. Существуют научно-образовательные гранты, которых в последние годы стало больше. Кроме того, в последнее время начался диалог по восстановлению инфраструктуры, который является одним из важных элементов, что сделает Сирию частью Шелкового пути в будущем. Несколько месяцев назад мы предложили несколько проектов.
Журналист:
В определенных аспектах?
Президент:
Конечно, в вопросах инфраструктуры. Мы предложили китайскому правительству шесть проектов, которые соответствуют направлению «Один пояс – один путь», и сейчас ждем от китайского правительства, чтобы оно выбрало какой-то проект или несколько, которые соответствуют направлению китайского мышления. Думаю, что со временем, когда эта инфраструктура будет развита, то Шелковый путь пройдет через Сирию как неизбежное. Это путь, который мы начертим не только на карте. Конечно, Шелковый путь в древности проходил через Сирию и Ирак, через этот регион, но сегодня Шелковый путь также берет во внимание инфраструктуру, которая имеется на этом пути. Таким образом, с укреплением этой инфраструктуры и ее развитием в будущем Шелковый путь пройдет через Сирию.
Вопрос:
Вы считаете, что в настоящее время Сирия готова с точки зрения безопасности участвовать в этой инициативе?
Президент:
Точно. Мы готовы с точки зрения безопасности, поэтому и начали диалог с дружественной китайской стороной. До этого не было логичной и реальной возможностей начать такой диалог.
Вопрос:
Господин президент, мы хотим спросить о ситуации в США, где будут проходить президентские выборы на следующий год. Если Трампу не удастся пройти на новый президентский срок, то, по вашему мнению, такая неудача полезна для Сирии или нет?
Президент:
В одном из интервью я говорил о Трампе и сказал, что он лучший, потому что он более прозрачный. Конечно, это не значит, что он хороший, но прозрачность – это хорошо, особенно когда мы привыкли, что в западной политике присутствуют маски, скрывающие истину, касающуюся западных намерений в отношении мира. Но в то же время мы знаем точно, что американская политическая система – это не государственная система в нашем понятии, это лоббистская система. Кто правит Америкой? Это финансовые лоббисты, будь то нефтяные, оружейные, банковские и другие. Эти лоббисты управляют всей американской политикой. Когда Трамп захотел быть независимым до определенной степени, они начали атаку против него, и сейчас мы видим так называемую процедуру импичмента с целью вернуть президента к лоббистскому направлению. Поэтому все президенты, с которыми мы имели отношения в Сирии, начиная с Никсона в 1974 году, когда восстановились отношения с США, и до Трампа сегодня – все они зависимы от лоббистов. Какие бы ни были у этого или другого президента хорошие намерения, он не может выйти за пределы лоббистской политики. Поэтому делать ставку на замену президента – неуместно и нереально. Я не думаю, что американская политика в ближайшие годы изменится, потому что мы видим, что президент в ходе предвыборной кампании делает одни заявления, а спустя несколько недель после его избрания делает совершенно противоположные заявления. Поэтому мы в Сирии не думаем, кто уходит и кто придёт из американских президентов.
Журналист:
В этом контексте задам вопрос. После объявления американским президентом о намерении вывести свои войска из Сирии он вдруг сказал, что оставит американские военные силы в Сирии для защиты нефтяных скважин в районе Восточного Евфрата. Спонтанно решает, а затем противоречит.
Президент:
То, что вы говорите, подтверждает то, что я сказал: политикой правят лоббисты. И в то же время подтверждает, что этим государством правят не принципы, а интересы этих компаний. Если их интересы заключаются в захвате нефтяных скважин, разграблении и продаже нефти таким способом, то это государство и этот режим будут действовать в интересах этих компаний, несмотря на международное право и несмотря даже на американские законы. Они действуют вопреки американским законам ради этих компаний, потому что без удовлетворения их интересов президент будет смещен.
Вопрос:
Господин президент, какова численность американских сил, остающихся на сирийских территориях в настоящее время?
Президент:
Забавно, что американские политики заявляют, что их число от сотен до тысяч. Когда они говорят «тысячи», то хотят сказать лоббистам, которые поддерживают войну, особенно компаниям по производству оружия: «Мы в настоящее время в состоянии войны, и это удовлетворяет вас как компании». А когда они обращаются к людям, выступающим против этой войны, то говорят, что военных несколько сотен. На самом деле оба варианта неверны по простой причине: эти цифры были бы правильны, если бы речь шла о числе американских солдат, а не о числе тех, кто воюет на стороне армии США. Американский режим в своих войнах опирается в основном на частные компании, такие как компания BlackWater в Ираке и другие. Если в Сирии несколько сотен американских военных, то в настоящее время есть тысячи, а может быть десятки тысяч людей, которые работают в этих компаниях и также участвуют в боях в Сирии. Поэтому трудно узнать истинное число, но, скорее всего, их тысячи.
Вопрос:
Американцы заявляют, что они защищают нефтяные скважины в Сирии на востоке Евфрата. Но, в конечном счете, как они будут распоряжаться нефтью, добываемой из этих скважин?
Президент:
До того, как пришли американцы, эти скважины эксплуатировала «Джебхат Ан-Нусра». Потом пришла ДАИШ и вытеснила «Джебхат Ан-Нусру», но на самом деле не вытеснила, а слилась с ней и стала называться ДАИШ, которая также грабила и продавала нефть. Где? Продажи происходили через Турцию, и сегодня США грабят нефть и продают ее Турции. Турция является соучастницей со всеми этими группировками в процессе продажи нефти. Нет проблемы, Турция к этому была готова, потому что турецкий режим напрямую участвует в продаже нефти: раньше с «Джебхат Ан-Нусрой», после нее с ДАИШ, а сегодня с американцами.
Вопрос:
В такой ситуации какова степень влияния на доходы от сирийской нефти?
Президент:
На каком-то этапе в начале войны доход от нефти снизился до нуля. Сегодня после восстановления контроля над небольшой частью скважин на протяжении последних двух лет у нас появился незначительный объем нефти. До сих пор положительное влияние нефти на сирийскую экономику ограничено, поскольку большинство скважин находится под контролем террористических группировок или группировок, находящихся «вне закона» и действующих в основном по американским указаниям. Таким образом, в настоящий момент условия относительно нефти изменились незначительно.
Вопрос:
Как сирийское правительство будет противостоять проблеме американского присутствия в районе нефтескважин к востоку от Евфрата?
Президент:
Во-первых, американцы опираются на террористов. Необходимо нанести удар по террористам, это является приоритетом для нас в Сирии. Удар по террористам тем или иным образом ослабит американское присутствие. Также существуют сирийские группировки, которые действуют под американским контролем. Необходимо убедить эти группировки различными способами, в частности через диалог, что в интересах всех в Сирии вернуться в объятия Родины и присоединиться к усилиям сирийского государства по освобождению всей территории. После этого, естественно, у американцев не будет возможностей для того, чтобы оставаться, но если они и останутся, то у них имеется опыт Ирака – там будет народное сопротивление, американцы обязательно заплатят цену и, в конечном счете, уйдут.
Вопрос:
Господин президент, недавно произошли народные протесты и беспорядки в некоторых соседних странах, в частности в Ираке, Ливане и даже в Иране. На самом деле эти страны являются в некоторой степени союзниками Сирии. Как Вы смотрите на то, что произошло и происходит в этих странах?
Президент:
Естественно, соседние страны оказывают на нас непосредственное влияние, поскольку существуют прямые отношения: семейные, экономические и все другие виды отношений, которые существуют между любыми соседними странами. Но в то же время Ближний Восток – это единый регион, поскольку социальный спектр похож, убеждения похожи и интересы связаны, даже если эти страны не являются непосредственно соседями. Если мы предполагаем, что эти движения происходят пусть даже с целью разрешения проблем, от которых страдают граждане, то они приведут к улучшению экономической, политической и других ситуаций внутри каждой из этих стран. Могу сказать, что это положительно отразится. Но если мы будем логично думать, то западные страны, особенно США, не бросят эти страны двигаться произвольно. Естественно, они будут вмешиваться и, конечно, использовать каждое такое движение для создания хаоса, потому что американская политика как минимум с 2000 года и с этапа войны в Ираке базируется на создании хаоса. Они называют это «конструктивным хаосом», как они назвали его в дни Кондолизы Райс и Джорджа Буша. Такой «конструктивный хаос», который они ищут, – это хаос, с помощью которого они достигают своих интересов. Когда происходит хаос в том или другом регионе, естественно, он отрицательно отражается и на нас. Хаос заразен, передается как болезнь. Таким образом, мы хотим, чтобы эти движения остались в рамках незапланированных внутренних народных движений.
Вопрос:
Можно ли сказать, что где бы ни зародился хаос, надо искать американскую роль?
Президент:
Это естественно, и об этом в настоящее время стало известно во всем мире. Разница между политиками держав в том, что Америка и те, кто с ней – Франция и Великобритания, думают (мы считаем, что это ошибочное мышление, а они считают это правильным), что интересы этих стран или эта ось – в создании хаоса, а Россия, Китай и большинство стран мира думают, что через стабильность и международное право можно достичь интересов для стран всего мира, будь то большие или маленькие.
Журналист:
Большое спасибо, господин президент, за возможность, которую вы нам дали. Желаем вам неизменного благополучия и успехов.
Президент:
Спасибо вам. Благодарю телеканал «Феникс» за интервью.
Журналист:
Большое спасибо.
Президент:
Добро пожаловать.
*Н.С./А.А./Л.Д./М.К.
